Святитель Игнатий (Брянчанинов) о "добре падшего естества"

Епископ Игнатий (Брянчанинов). Письма о подвижнической жизни (555 писем). Москва-Париж, 1995.

№ 80 (198, 33)

с. 62-63.

Кажусь я людям милосердым; но, с точностию поверив себя, исследовав себя, нахожу в себе одну глупую личину милосер­дия. Милосердствует во мне тщеславие; милосердствует во мне пристрастие; милосердствует во мне корысть; милосердствует во мне плоть; милосердствует во мне кровь; но чтоб подвигла меня к милосердию заповедь Христова, чистая, святая, — этого я не нахожу в себе. Когда же я, мрачный грешник, опомнюсь на краткое мгновение и пожелаю быть милосердым сообразно заповеди Христо­вой, то вижу, что должен учинить сердцу моему ужасное насилие. Обличается сердечный недуг мой святою заповедию; убеждаемый ею признаю себя, по есте­ству милосердого, жестокосердым, человеконенавидцем по отношению к Еван­гелию. Мое сердце согласно быть милосердым по движению крови; но быть ми­лосердым по заповеди Христовой для него — распятие. Так видя себя, сличая свое состояние с тем, которое начертано в Евангелии для ученика Христова, на­хожу, что мне, имеющему естественное расположение к милосердию, не долж­но вверяться этому естественному расположению, должно умерщвлять его. Я обязан принуждать себя к милосердию сообразно заповедям Евангелия, хотя б это и было сопряжено с насилием сердца, носящего в себе заразу греха, общую всем человекам. Естественное милосердие, как произведение плоти и крови, не может быть Богоугодною добродетелию. Мало этого! Оно враждебно запове­дям евангельским! Для посечения и умерщвления его принесен на землю меч евангельский. Водимые естественным милосердием пребывают во мраке под влиянием лютого, всезлобного миродержца. Господь, Спаситель мира, во время [62] пребывания Своего на земли, возвещал однажды ученикам Своим, что Ему должно идти во Иерусалим: там много пострадать, быть убиту и в третий день воскреснуть. Тогда верховный из апостолов, святой Петр, движимый естествен­ным милосердием, начал противоречить Господу: «Милосерд Ты, Господи, — говорил он, — не имать быти Тебе сие». На это изъявление сострадания, мило­сердия — естественных — Господь отвечал святому Петру: «Иди за Мною, сатано, соблазн Ми еси: яко не мыслиши, яже суть Божия, но человеческая». Неуже­ли в устах Богочеловека слово «сатано» было лишь укоризненное? Сохрани Боже допустить такое Богохульство! Этим словом Господь изображает, что мысли и чувствования падшего человека находятся под властию сатаны, хотя по-види­мому они и кажутся добрыми; действия человека по влечению его сердца слива­ются в одно с действиями сатаны. Так повреждено горестным падением естество наше! Тогда, повествует Евангелие, Иисус рече ученикам Своим: «Аще кто хощет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет. Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю, а иже аще погубит душу свою Мене ра­ди, обрящет ю». Должно умертвить то милосердие, которого причина — кровь; должно снискать то милосердие, которого причина, источник — светлая и святая заповедь Христова; она — Дух, она — живот вечный. — Вот обещанный мною от­вет. Советую вам то, что признаю для себя необходимо нужным: отвергните ми­лосердие, действующее в вас от крови, иначе, от чувств сердечных, вдайтесь в снискание милосердия, возвещенного Евангелием, соделавшего человека Бо­гоподобным. Пред вами откроется необозримое поприще для подвига и течения. Какое бы вы ни стяжали преуспеяние в милосердии, — оно покажется вам ни­чтожным в сравнении с образцом милосердия, начертанным в Евангелии. Самое преуспеяние ваше будет научать вас смирению, приводить к нему. Таково свой­ство преуспеяния духовного! Напротив того, — кто не отвергается себя, не погубляет души своей, действует по влечению чувств сердечных, от движения крови: тот непременно осуществляет свое Я, видит добро в своих движениях, своих дей­ствиях, оживляет собственно себя, стяжавает мало-помалу высокое о себе мне­ние. Таковой, думая: преуспевает духовно, — преуспевает лишь в лютом паде­нии. Темная прелесть овладевает его душою; чуждый духовного жительства и ра­зума, он погружается глубже и глубже в лжеименный разум и темную прелесть. Прелесть — справедливая награда того, кто возлюбил и почитал падшее естество свое, не восхотел благочестно умертвить себя, не восхотел состояния, о котором говорит св. апостол: Не к тому живу аз, но живет во мне Христос...

№219(339,70) с. 220.

<…> Недостаточно быть добрым по естеству: надо быть добрым по Евангелию. Естественное добро часто противоречит добру евангель­скому; потому что наше естество находится не в первобытной чистоте, дарован­ной ему при создании, но в состоянии падения, при котором добро перемешано в нас со злом. И потому это добро, если не выправится и не вычистится Еванге­лием, само по себе непотребно и недостойно Бога!